Неточные совпадения
Вот оно: придет богатырь, принесет труд, искусство,
цивилизацию, разбудит и эту спящую от
века красавицу-природу и даст ей жизнь.
— То есть в двух словах, — упирая на каждое слово, проговорил опять отец Паисий, — по иным теориям, слишком выяснившимся в наш девятнадцатый
век, церковь должна перерождаться в государство, так как бы из низшего в высший вид, чтобы затем в нем исчезнуть, уступив науке, духу времени и
цивилизации.
Происшествие это в свое время наделало очень много шуму, ибо в наш просвещенный
век утерять из виду целый город с самостоятельною
цивилизацией и с громадными богатствами в недрах земли — дело не шуточное.
— Да, смешная была история, — сказал он, продолжая улыбаться. — Я сегодня все утро смеялся. Курьезно в истерическом припадке то, что знаешь, что он нелеп, и смеешься над ним в душе и в то же время рыдаешь. В наш нервный
век мы рабы своих нервов; они наши хозяева и делают с нами, что хотят.
Цивилизация в этом отношении оказала нам медвежью услугу…
Бартеневу и Семевскому, он знает немало анекдотов из истории просветительной деятельности XVIII
века и, заручившись ими, считает себя уже совершенно свободным от церемонных отношений к
цивилизации вообще.
Пройдут
века, и все будет по-старому: по вековой рутине, новые успехи
цивилизации будут только помогать тунеядным монополистам в эксплуатации рабочих людей; и, по той же рутине, рабочие будут обращаться за советом и судом к своим эксплуататорам.
— Но, милостивые государи, — выпрямился и от преизбытка чувства глубоко вздохнул оратор, — для того, чтобы мы могли бодро и стройно, подобно музыкальному чуду нашего
века, называемому «органом», шествовать по пути развития,
цивилизации и прогресса, что прежде всего необходимо нам, воспрошу я вас?
Русские раньше употребляли слово «
цивилизация», а с начала XX
века отдали предпочтение слову «культура».
И на вершине
цивилизации, в XX
веке, вновь образующиеся коллективы требуют культов, в которых может обнаружиться переживание первобытного тотемизма.
Русские писатели XIX и XX
века чувствовали себя над бездной, они не жили в устойчивом обществе, в крепкой устоявшейся
цивилизации.
В комнате, прилегающей к чайному магазину купца Ершакова, за высокой конторкой сидел сам Ершаков, человек молодой, по моде одетый, но помятый и, видимо, поживший на своем
веку бурно. Судя по его размашистому почерку с завитушками, капулю и тонкому сигарному запаху, он был не чужд европейской
цивилизации. Но от него еще больше повеяло культурой, когда из магазина вошел мальчик и доложил...
Торжество буржуазного духа привело в XIX и XX
веках к ложной механической
цивилизации, глубоко противоположной всякой подлинной культуре.
Вся ветхая общественность и вся старая
цивилизация (она выявилась вполне лишь в новом XX
веке) должна сгореть дотла, чтобы Новый Иерусалим сошел с неба на землю.
Французские романтики, французские символисты, французские католики XIX
века, как Барбэ д’Оревильи, Вилье де Лиль-Адан, Гюисманс, Л. Блуа, всем существом своим и всей страдальческой своей жизненной судьбой противились господствующему духу
века, т. е. европейской и французской
цивилизации XIX
века, которая ранила их не менее, чем славянофилов, Достоевского, К. Леонтьева.
Мы переживаем состояние, схожее с падением Римской империи и античной
цивилизации III
века, когда только христианство духовно спасло мир от гибели и окончательного разложения.
Русские люди всегда духовно противились власти буржуазно-мещанской
цивилизации XIX
века, не любили ее, видели в ней умаление духа.
Они померкли раньше, они закрылись еще в буржуазной
цивилизации XIX
века, в экономизме этого
века, в поглощенности внешним устройством жизни.
История
цивилизации», и это напоминало о чем-то старом, о множестве людей, которые испокон
веков хотят устроить свою жизнь и не могут; о жизни, в которой все непонятно и совершается с жестокой необходимостью, и о том печальном и давящем, как совершенное преступление, о чем не хотел думать Павел.
Индивидуалистическая
цивилизация XIX
века с ее демократией, с ее материализмом, с ее техникой, с общественным мнением, прессой, биржей и парламентом способствовала понижению и падению личности, отцветению индивидуальности, нивелировке и всеобщему смешению.
Тогда был закат культуры несоизмеримо более высокой, чем культура нового времени, чем
цивилизация XIX
века.
Экономизм
цивилизации XIX
века, извративший иерархический строй общества, и породил экономический материализм, верно отразивший самую действительность XIX
века.
Притом же грубость и невежество отличали тот
век и отражались даже в сочинениях самых просвещенных писателей XVIII
века не только у нас в России, не вышедшей еще из мрака невежества, но и в западных государствах, далеко опередивших Россию на пути
цивилизации.
И напрасно мечтают о мирной буржуазной жизни, о возврате к основам буржуазной
цивилизации XIX
века, которая представляется утопией чуть ли не совершенного общественного состояния.
Безбожная и лицемерная
цивилизация XIX и XX
веков и торжествует свои победы, и переживает смертельный кризис о своих основах.
Цивилизация XIX и XX
веков отрицает священную символику культуры и хочет наиреальнейшей жизни, хочет овладения жизнью и преображения жизни.